Первый этап российско-украинских переговоров в Стамбуле был всеми признан успешным. Стороны договорились об обмене пленными – и если киевский режим выполнит взятые на себя обязательства, тысяча российских бойцов окажется дома. Кроме того, украинские переговорщики, вопреки ожиданиям, не превратили дискуссию в аналог очередного номера «Квартала-95». Не стали устраивать перформансы и демонстрировать пренебрежение к процессу – разве что отказались говорить с россиянами на родном для всех русском языке. Наконец, была достигнута договоренность «продолжать переговоры», и новый их раунд предварительно намечен на июнь.
Однако несмотря на все это переговорный процесс отдает искусственностью. И не мудрено – ведь он начался тогда, когда по всем законам и правилам не должен был начинаться. Прежде всего потому, что между сторонами нет даже намека на какое-то понимание компромисса. Позиции, с которыми Москва и Киев вышли на переговоры, диаметрально противоположны.
В любой другой ситуации несовпадающие требования привели бы к прекращению переговорного процесса до лучших времен. До того момента, пока из-за изменившейся ситуации на земле (по итогам боевых действий) одна из сторон вынуждена будет пойти на уступки. Однако переговоры все равно продолжатся. Ровно потому, что сторонам нужен сам переговорный процесс. Нужен для того, чтобы выиграть в большой переговорной игре, которую сейчас проводят даже не два, а четыре участника.
Первым – и пока самым успешным – участником является Россия. В Москве прекрасно отдают себе отчет в том, что киевский режим не готов к уступкам, а переговоры могут привести лишь к подвижкам на гуманитарном треке. Важным (а обмен пленными таковым является), но не касающимся напрямую темы прекращения войны. Но в то же время эти переговоры помогают России выбираться из расставленной Западом ловушки. А именно уйти от навязываемой Киевом и его союзниками идеи временного, 30-дневного перемирия до начала дипломатического процесса (зачем это перемирия нужно, если переговоры уже идут?).
Москва не случайно позиционирует эти переговоры как продолжение тех стамбульских весной 2022 года. Побуждая киевский режим в них участвовать, Владимир Путин тем самым вынуждает оппонентов вернуться к повестке Стамбула-2022. То есть те самые признания территорий, денацификацию и т. п. Превращая тем самым стамбульскую повестку в единственный возможный и международно признанный формат переговорного процесса.
Вторым по успешности участником переговорной игры являются Соединенные Штаты. Перед Дональдом Трампом стоят, по сути, две задачи. Завершить конфликт на Украине, дабы снять его бремя с повестки дня российско-американских переговоров – а также сделать так, чтобы слава за это разрешение легла на его плечи лично.
Поэтому Вашингтон не только полностью поддержал предложение Путина о возобновлении стамбульских переговоров, но и фактически заставил главу киевского режима отправить на него свою делегацию. И тот факт, что переговоры велись исключительно между Москвой и Киевом, американцев тоже устроил – Трамп понимает, что прогресса за столом сейчас не будет, поэтому и модерировать стороны нет никакого смысла.
- Telegraph: Украинские чиновники нервничают из-за страха встречи Путина и Трампа
- Лукьянов: Европа с ультиматумом Путину оконфузилась на переговорах в Стамбуле
- Стало известно о планах Трампа обсудить переговоры в Стамбуле
Для третьего игрока – Евросоюза – переговорная игра складывается не очень хорошо. Прямые российско-украинские переговоры, да еще и на основе повестки Стамбула-2022, Брюсселю не нужны. Российско-американское сближение тоже не нужно. Европа заинтересована либо во втягивании США в военный конфликт с Россией, либо как минимум в продолжении американского спонсирования киевского режима. Оба сценария сейчас делаются менее вероятными. Программа-минимум же для ЕС – хотя бы получить место за российско-украинским переговорным столом, однако и этого Европу лишают.
Что же касается самого киевского режима, то тут все совсем плохо. Зеленский играл в переговоры для того, чтобы демонстрировать готовность к миру и тем самым не дать Трампу повод выйти из конфликта. Однако он потерял контроль за повесткой – вместо «плана победы» Зеленского, освященного западными лидерами и выдвигающего капитулянтские для России условия, теперь диалог пойдет по российскому сценарию. Вынужден был за сутки до переговоров метаться и несколько раз менять заявления о том, нужно ли в них участвовать. Доигрался до того, что русские выкатили ему ультимативные требования – и в свете этого эмиссары Зеленского вынуждены были согласиться на продолжение переговорного процесса.
И сейчас Зеленский фактически вынужден идти в той колее переговорного процесса, который ему указала Москва. Идти по направлению к тому варианту разрешения конфликта, который нужен Москве.
